Судья пришёл в себя и застучал молотком по кафедре:

— Тихо всем! Здесь идёт суд, а не балаган. Свидетель, что вы себе позволяете? Вы отдаете отчёт, где находитесь? Вы публично нанесли оскорбление официальному лицу. Если вам есть что сообщить суду и присяжным, делайте это по установленным в рамках закона правилам. Ещё одна подобная выходка — и вы покинете зал суда со всеми вытекающими последствиями.

— Ваша честь, — обратился Коллинз к судье. — Разрешите мне поставить на место этого распоясавшегося наглеца.

— Здесь не боксёрский ринг, господин адвокат, — холодно заметил Феликс Найт.

— Вы меня неправильно поняли, Ваша честь. Я все лишь собираюсь вызвать своего свидетеля, которому, возможно, удастся раскрыть суду и присяжным глаза на истинного Джейка Сандерса. Но прежде, чем он войдёт сюда, я хочу задать мистеру Сандерсу всего лишь один вопрос.

— Спрашивайте, — разрешил судья.

Джеффри Коллинз повернулся к Джейку. Его холодные, пытливые глаза смотрели требовательно и беспощадно.

— Можете ли вы привести какие-либо факты или доказательства тому, о чём здесь и сейчас прилюдно заявили?

Джейк потупил взор.

— К сожалению, нет, — тихо процедил он сквозь зубы.

Коллинз победно ухмыльнулся:

— Громче, пожалуйста, я не расслышал.

В его просьбе сквозила явная издёвка. Преимущество было на его стороне. И он это знал.

Метнув в него взгляд, полный презрения и ненависти, Джейк коротко и отчётливо повторил:

— Нет!

С видом «это всё, что и требовалось доказать», адвокат удовлетворённо развёл руками и повернулся к судье.

— Ваша честь, к этому свидетелю я больше вопросов не имею.

— Хорошо, — кивнул головой судья. — Вызывайте следующего.

Джейк покинул свидетельское место и вернулся в зал.

А в это время по проходу спускался доктор Боллард.

— Пройдите вперёд и дайте присягу, — напомнил пристав.

Доктор подошёл к свидетельскому ложу и зачитал слова присяги.

— Защита может начинать, — распорядился судья.

— Представьтесь, пожалуйста, суду, — оживился Джеффри Коллинз.

Свидетель откашлялся:

— Меня зовут Рафаэль Боллард, — ровным голосом произнёс он. — Мне 48 лет. Я — психоаналитик.

— Мистер Боллард, у меня к вам профессиональный вопрос, как к врачу.

— Я внимательно вас слушаю.

— Вы ведь недавно осматривали Джейка Сандерса? — вопрос прозвучал скорее как утверждение.

— Да.

— Расскажите, пожалуйста, суду и господам присяжным, к какому заключению вы пришли.

Боллард взглянул на свои тщательно ухоженные ногти, затем грациозно по-кошачьи сжал пальцы в кулак и поднял голову.

— Я обследовал молодого человека ежедневно в течение пяти суток, — громко произнёс он, — провёл ряд сложных психологических тестов, использовал метод беседы, в ходе которой определяется наличие каких-либо аномалий, и пришёл к выводу: у пациента имеется отклонение в психосексуальном развитии, связанное с половым влечением к лицам своего пола.

— Говоря другими словами, Джейк Сандерс является представителем нетрадиционной ориентации? — вкрадчиво спросил адвокат.

— Совершенно верно, — подтвердил Боллард, соединяя перед собой домиком пальцы рук. — Но это ещё не всё… Для начала я хочу сделать небольшое отступление. Как вы все, наверное, знаете: в научных кругах не стихают споры о том, откуда берёт своё начало гомосексуализм. Одни утверждают, что это явление заложено генетически и начинает раскрываться при благоприятных условиях. Другие, к чьей категории относится и ваш покорный слуга, продолжают считать, что гомосексуализм — это приобретённая патология. Да-да, именно патология. Потому как является психическим заболеванием. Или как это сейчас модно говорить — психическим расстройством, фундамент которого закладывается в детском возрасте, когда психика ребёнка ещё неустойчива, гибкая и легко поддаётся внушению и коррекции.

На формирование девиантного поведения влияет множество факторов: тут и воспитание, и круг общения, и условия жизни. Я не стану сейчас углубляться и сорить терминами, потому что это уже получится целая лекция. Я лишь хочу сказать, что в случае с моим пациентом мы наблюдаем схожую картину.

Напомню, что Джейк Сандерс воспитывался в одном из детских приютов, где дети в большинстве своём предоставлены сами себе. Думаю, не нужно объяснять как могла сказаться подобная обстановка на зарождении сексуального поведения у впечатлительного мальчика. Ясно, что она внесла свои коррективы.

Дальнейшие мои исследования выявили у молодого человека самоповреждающее расстройство личности. Иными словами — мазохизм. Причины этого явления также уходят корнями в далёкое прошлое.

Будучи мальчиком тихим, он неоднократно подвергался унижениям и издевательствам со стороны старших товарищей по приюту. Справедливо будет заметить, что одних физическое наказание жестоко ломает, других закаляет, а вот третьи попадают от него в определённую зависимость. Эта модель поведения закрепляется и уже в дальнейшем реализуется в сексуальных отношениях. Что, собственно, мы и увидели на примере моего пациента, — он сделал паузу и поднял на уровне плеча руку с раскрытой ладонью. — Я, Рафаэль Боллард, со всей возложенной на меня ответственностью заявляю: тщательно обследованный мною Джейк Сандерс является самым типичным представителем сексуальных меньшинств. Это всё.

Психоаналитик замолчал и обвёл взглядом зал, пытаясь определить реакцию публики.

Джейк с негодованием уставился на эксперта. Он был потрясён до глубины души. Эти люди изначально вели себя грязно и недостойно, но такого подлого лицедейства он не мог себе представить даже в самых смелых фантазиях.

«Сволочь, сколько же тебе заплатили?! — в бессильной ярости думал он. — Неужели кроме алчности в тебе не осталось ничего человеческого?»

Ему отчаянно хотелось вскочить и завопить от возмущения: «Это грязная ложь!» Да только ему всё равно не поверят и даже не будут слушать, а попросту выведут из зала суда за нарушение порядка.

Лживое заявление Болларда точно брошенный в реку камень, от которого пошли круги по воде, достигло своей цели и дало соответствующие результаты. Зал загудел как разворошённый пчелиный улей.

Множество пар глаз устремились на него. Джейк был готов провалиться сквозь землю, лишь бы только не видеть и не слышать того, что здесь творилось. Он опустил голову и долго не решался поднять её, стыдясь увидеть пытливые, насмешливые и презрительные взгляды находящихся здесь людей.

— Вы закончили, доктор? — спросил адвокат у Болларда, с вызовом поглядывая в сторону окружного прокурора.

— Да, у меня всё, — подтвердил психоаналитик.